История течет медленно века, тысячелетия… Человеку не часто дается ощутить смену исторического периода. Но не вызывает сомнения, что всего лишь полуторагодичное первосвятительство митрополита Московского и всея Руси Андриана составило абсолютно новую и яркую эпоху в истории Белокриницкого старообрядчества и всего старообрядчества вообще.

Теперь все удивляются, как много удалось сделать митрополиту Андриану за свое недолгое первосвятительство. Советская власть не только вытравила в поколениях старообрядцев воспоминания об активной, насыщенной и многосторонней церковной и общественной жизни старообрядчества в начале XX века, но и существенно ограничила роль и возможности старообрядческого архиепископа (с 1988 года митрополита).

Владыка Андриан не просто увидел благоприятные объективные условия, сложившиеся в нашем обществе в последнее десятилетие XX века, когда все религии получили возможность в полный голос заявить о себе, но и поставил перед собой задачи, соответствующие высоте занимаемого им поста главы старообрядческой Церкви. В этом отношении к 2004-2005 годам, возможна только одна историческая параллель «золотое десятилетие» 1905-1917 годов, когда долгое время таившиеся под спудом внутренние возможности старообрядчества дали быстрые и видимые побеги и плоды.

Можно усмотреть Божественный промысел в том, что первосвятительство владыки Андриана совпало со 100летним юбилеем указа о веротерпимости и распечатания алтарей рогожских храмов. Подготовка к празднованию началась в 2002 году, когда владыка Андриан был еще епископом Казанским и Вятским. Тогда я впервые увидела его.

Нас познакомил иерей Евгений Чунин. Дело в том, что в июне 2002 года в Казани должна была проходить представительная и важная на тот момент научнопрактическая конференция «Христианство в ВолгоУральском регионе: история и культура», и впервые в программу подобной конференции была включена работа отдельной старообрядческой секции: «Вклад старообрядчества в христианскую культуру Поволжья и Урала». (Всего на конференции работало пять секций; помимо названной, это были: «История христианства в ВолгоУральском регионе», «Археологические памятники и церковное искусство ВолгоУральского региона», «Церковное краеведение ВолгоУральского региона», «Межконфессиальный диалог в ВолгоУральском регионе: традиции и современный контекст».) Руководство нашей секцией организаторы Церковнонаучный центр «Православная энциклопедия» решили поручить епископу Казанскому и Вятскому Андриану и мне. Поэтому иерей Евгений Чунин и решил представить меня владыке заранее.

Наше знакомство произошло 19 мая 2002 года, на праздник святых Жен-Мироносиц, когда в Москву съезжаются старообрядческие архиереи и духовенство со всей России. После крестного хода, на правом клиросе Покровского собора, мы с владыкой Андрианом поговорили недолго, но эта встреча стала памятной для меня и сыграла свою роль в успехе казанской конференции, уменьшив степень официальности.

Появление владыки Андриана на открытии конференции 19 июня 2002 года в Казани было впечатляющим. Высокий, статный, с поистине иконописным ликом, в скромной черной камилавке, он являл в этом высоком собрании подлинную Древнюю Русь. К нему сразу бросились корреспонденты.

Работа старообрядческой секции прошла очень интересно и плодотворно. Владыка выступил с первым, программным докладом «Старообрядчество как часть общенациональной культуры». Этот доклад содержал целостный, глубоко продуманный взгляд владыки на историю и культуру старообрядчества и их важную роль в процессе возрождения духовности современного общества. Благодаря душевному участию и присутствию владыки на заседаниях сложилась удивительно доброжелательная атмосфера. Звучали выступления не только ученых из Москвы, Екатеринбурга, Новосибирска, но и старообрядцев из Казани, Ижевска, Нижнего Новгорода, Москвы. В отличие от других секций, работавших на конференции, у нас было так много слушателей (просто слушателей, а не докладчиков!), что людям приходилось стоять в дверях организаторы конференции не ожидали такого стечения народа.

Епископ Казанско-Вятский Андриан сделал нам, участникам конференции, впервые попавшим в Казань, щедрый дар: пригласил посетить храм казанской общины. Это не входило в программу конференции, а было движением души самого владыки. С удивительной теплотой и радушием он принимал гостей: показал храм, рассказал о его истории. Выяснилось, что владыка сам пишет иконы и его заветная мечта написать икону св. Николы Великорецкого. Тогда идея возрождения старообрядческого Великорецкого крестного хода, в котором спустя три года завершится земной путь митрополита Андриана, только зарождалась.

Надо было видеть, каким внутренним светом озарялось лицо владыки, когда он говорил об иконе и иконописании, и позже многие из нас старались помочь ему в собирании необходимого материала: изданий прорисей, альбомов, воспроизведений древних икон. Запомнилось внутреннее убранство храма, любовно собранное и любовно сохраняемое; запомнилась трапеза с неспешной, обстоятельной беседой, за которой мы познакомились с отцом Геннадием (Четверговым), диаконом Виктором Савельевым, Еленой Алексеевной Карасевой. Мы долго не могли покинуть гостеприимных хозяев. И хотя всем нам много приходилось бывать и в старообрядческих домах, и в общинах, и в храмах, но в этой встрече было чтото особенное. Сейчас, обдумывая то впечатление и зная дальнейшее развитие событий, вижу, что в казанской встрече 20 июня 2002 года блеснула возможность новых, более открытых и душевнодоверчивых отношений «мира ученого» и мира старообрядческого.

Итоги конференции подводились 22 июня 2002 года в актовом зале Казанского университета, в присутствии мэра Казани К.Ш.Исхакова. Владыка Андриан на этом заседании не был и право огласить итоги нашей работы передал мне. В широкой аудитории хотелось не только дать сухую статистику, но и, учитывая присутствие на заседании городских властей, подчеркнуть большой вклад старообрядцев в развитие экономики и социальной сферы ВолгоУральского региона и самой Казани, в сохранение и укрепление здесь православия.
В то время составлялась программа празднования 1000летия Казани и уточнялся список объектов для федерального финансирования. Нам удалось обратить внимание властей на необходимость помощи в реставрации двух казанских старообрядческих храмов, на ул. Островского и ул. Старой. Мэр Казани К.Ш.Исхаков, как казалось тогда, живо откликнулся на этот призыв.

Но настоящим потрясением для меня был благодарный отклик владыки: он прислал мне на вокзал роскошный букет белых лилий и собственноручное послание, слова которого всегда будут для меня словами ободрения, духовной поддержки и вдохновения.

Осенью 2002 года епископ Андриан был в Москве. Среди церковных дел он выкроил время и посетил работавшую в Государственном Историческом музее выставку «Патриарх Никон и его время». С большим вниманием и интересом он осматривал экспозицию, задавал вопросы. Было видно, что его глубоко волнуют исторические обстоятельства Раскола Русской церкви. Его внимание привлекали представленные на выставке церковноархеологические свидетельства в пользу старых обрядов. Побывал владыка и в Центральном музее древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева.

Помню напряженное ожидание результатов Собора в феврале 2004 года и большую радость, что соборное большинство остановило свой выбор на владыке Андриане. 12 февраля состоялось его возведение на престол митрополита Московского и всея Руси. Служба проходила торжественно, с большим духовным подъемом; несмотря на будний день, большой Покровский собор был полон.

Как и казанскую встречу, не могу забыть и этот день. После службы и чина настолования хотелось передать владыке специально к этому случаю подготовленное поздравление и небольшой подарок недавно вышедший 3й выпуск сборника «Старообрядчество в России (ХУПХХ века)». Но передать можно было через близких владыке людей, чтобы не беспокоить его самого, что я и сделала.
А вечером раздался телефонный звонок, и я услышала: «Добрый вечер. Это митрополит Андриан».
Трудно передать мои чувства… Владыка позвонил поблагодарить за поздравление и подарок и выразил сожаление, что я не дождалась его выхода и не присоединилась к торжественной трапезе. Этот звонок удивительным образом характеризует человеческие черты владыки, его внимание к людям, его открытость, его доступность в том смысле, в каком бывает доступен простому общению человек, облеченный высоким духовным саном.

А 17 февраля 2004 года, во вторник Мясопустной седмицы, в храме Тверской старообрядческой общины, что на Белорусской площади в Москве, проходило представление этого сборника. Никто: ни его авторы, ни другие приглашенные, ни сами хозяева, в том числе иерей Алексей Лопатин, не ожидал, что на мероприятие пожалует сам владыка. Первое появление владыки в сане первосвятителя именно на презентации научного издания носило, как теперь говорят, знаковый характер: в этом выборе проявился одновременно и его личный интерес, и одно из направлений будущей политики. Не раз мне приходилось убеждаться, как само присутствие владыки, его всегда благожелательное, продуманное вступительное слово, заинтересованное внимание к другим выступлениям неизменно придавало научнообщественным мероприятиям глубокий духовный смысл. В таком отношении владыки к научным исследованиям проявлялись издавна присущий старообрядческой среде исторический интерес и подлинная мудрость. Ведь не прямые поучения, а обстановка благожелательности, свобода общения, возможность прямых контактов позволяют «внешним» ученым почувствовать моральную ответственность за объективность своих исследований, увидеть, что изучение истории и культуры старообрядчества не может быть предметом отвлеченных научных штудий, что это культура живая и развивающаяся.

Две задачи укрепление внутрицерковной жизни и поднятие общественного авторитета и значения старообрядчества были для митрополита Андриана равнозначны. О той важности, которую владыка придавал собственно церковной сфере, говорят его многочисленные архипастырские поездки по всей России. Для знакомства с епархиями, общинами и людьми он не жалел ни времени, ни сил. Поездка московского первосвятителя в Сибирь и на Дальний Восток была первой в истории Белокриницкой иерархии. Не только по многочисленным откликам в старообрядческой и местной печати, но и на основе личных впечатлений (во время этой поездки владыка открывал проходившую в сентябре 2004 года во Владивостоке научную конференцию) могу судить, как всколыхнули эти архипастырские поездки жизнь общин, привлекли к ней внимание местных властей, помогли решить многие давно неразрешимые проблемы.

Благодаря личной позиции владыки, опиравшейся на взгляды значительной, более молодой и вместе с тем более деятельной части старообрядческого сообщества, стремление к открытости стало основным направлением во «внешней» деятельности РПСЦ. Не у всех прихожан в силу уже названных причин это встретило понимание, они не хотели увидеть высшую мудрость владыки. Открытость к диалогу с внешним миром свидетельствует прежде всего о внутренней силе старообрядческой Церкви, о ее уверенности в истинности и спасительности своей веры. Владыка думал и о других людях, стремясь открыть им те духовные и культурные богатства, которые за три с половиной века, несмотря на все притеснения и гонения, сумело сохранить старообрядчество.

Эта мысль была высказана владыкой еще в Казани: «Хочется также выразить надежду, сказал он тогда в заключение своего доклада, что наши предки не напрасно полагали свои жизни за старую веру, за старый обряд и что общество наше, наконец, осознает масштабы своего отступления от Бога и обратит свое внимание на ценности нашей родной древней русской цивилизации и использует ее богатый духовный опыт для возрождения духовности, без чего невозможно создание здорового дееспособного общества».

В нашем российском обществе до сих пор можно встретить не только просто незнание, что такое старообрядчество, но и самые невероятные, недоброжелательные о нем представления. Владыка прекрасно понимал важность информационного прорыва в этом направлении. При нем в митрополии был создан Информационноиздательский отдел, благодаря которому общение с внешним миром приняло постоянный характер и обрело многообразные и современные формы.

Важнейшим, общественно значимым мероприятием первосвятительства владыки Андриана стало празднование 100летия распечатания алтарей рогожских храмов. Подготовка к юбилейным торжествам, хотя и начиналась в 2002 году, с избранием его в феврале 2004 года митрополитом получила новый импульс, стала вестись конкретно и целенаправленно.

При всей обширности этой программы самым долговечным ее пунктом, на мой взгляд, стало издание альбома «Древности и духовные святыни старообрядчества». Предшествующий альбом вышел почти полвека назад, в 1956 году. Мысли о желательности нового издания высказывались и в 1980х, и в 1990х годах, но реализовать их удалось лишь митрополиту Андриану.

Думается, успех альбома, в чем сейчас не сомневаются ни старообрядцы, ни иные «скептики», стал возможен исключительно благодаря поддержке владыки и его политике открытости. Хранящиеся в Покровском кафедральном соборе и митрополии памятники старины и церковного искусства решились доверить научным сотрудникам, которые проводили их отбор, атрибуцию и описание. Работа над этим проектом была столь интересна и памятна, что может стать предметом отдельного рассказа, но сейчас хочется особо подчеркнуть атмосферу доверия и благожелательности, в которой проходила эта нелегкая, сжатая по срокам работа. Сколь радостно было узнать, что владыке альбом очень понравился.

День 12 мая 2005 года памятен для многих музейных сотрудников тогда состоялось открытие подготовленной Государственным Историческим музеем к 100летию высочайшего указа «Об укреплении.начал веротерпимости» выставки «Тайна старой веры». Впервые за всю современную историю старообрядчества в экспозиции государственного музея по благословению владыки демонстрировались четыре памятника из собрания митрополии. В первой половине дня проходила научная конференция «Новые материалы по истории и культуре старообрядчества», на которую пришли епископ КазанскоВятский Корнилий, управляющий делами митрополии протоиерей Евгений Чунин, иереи Леонтий Пименов и Алексей Лопатин, многие старообрядцы. Их участие вновь подтвердило живой интерес старообрядчества к своей истории. Торжественное открытие выставки было назначено на 16 часов в Парадных сенях, но приглашенные не спешили занять места, а стояли в Белом вестибюле, ожидая прихода владыки Андриана.

Всем запомнилась приветственная речь владыки на открытии выставки, его подробный, внимательный, заинтересованный осмотр экспозиции. Но еще более запомнились его облик и лик, точно сошедший с древней иконы. Казалось, в этот день музей посетил живой древнерусский подвижник.

За открытием выставки последовала череда праздничных мероприятий в самом Рогожском поселке: открытие историкокраеведческой и книжной выставок, торжественное богослужение в Неделю Жен11ироносиц 15 мая с крестным ходом, впервые прошедшим вокруг всего поселка, многолюдная праздничная трапеза, удивительный по силе эмоционального воздействия вечер духовных песнопений в Покровском соборе и прием митрополитом представителей властей и общественности. Явственно чувствовалось, что сам владыка задает высокий духовный тон всем этим мероприятиям.

Сейчас все отмечают, что при митрополите Андриане установились хорошие отношения с властями, федеральными, московскими и региональными, и Русской Православной Церковью. Но хотелось бы в этом несомненном факте подчеркнуть личную заслугу владыки, заслугу, имевшую место помимо его воли: он удивительным образом располагал к себе людей. Его строгое, аскетичное лицо излучало, тем не менее, любовь к людям и доброту, чувствовалась его большая духовная сила. Иконописный лик митрополита Андриана буквально врезался в память тем, кто видел его даже единожды. Это может звучать высокопарно, но, несомненно, так: владыка Андриан олицетворял собой лучшие черты русского старообрядчества.

В известие о неожиданной кончине владыки в крестном ходу из Казани в село Великорецкое невозможно было поверить. Невозможно с этим смириться до сих пор. Горечь этой утраты останется навсегда утраты для старообрядчества и для всего общества. Я часто думаю о том, что прошло бы совсем немного времени, и владыка мог стать таким же «мерилом праведным» и совестью нашего общества, каким был Дмитрий Сергеевич Лихачев.

Стоя на погребении на хорах, я обратила внимание на мраморный амвон на солее Покровского собора. Еще весной 2004 года он лежал невостребованным в углу южной паперти храма. Тогда даже назначение этого мраморного двухступенчатого восьмигранника было неясно. Позже я увидела его на старых, XIX века, фотографиях внутреннего вида храма. Потом выяснилось, что его убрали с солеи, поскольку он представлял некоторое затруднение для преклонных летами владык. Митрополит Московский и всея Руси Андриан вернул амвон на место; стоя на нем, он совершал архиерейское богослужение; с него он обращался к пастве с проповедями.
На ту же, прежде небывалую, высоту владыка вознес и Русскую Православную Старообрядческую Церковь.

Елена Юхименко,
главный научный сотрудник отдела рукописей Государственного Исторического музея.