С.В. Смоленский

      “Я высоко ценю уцелевший у нас архаизм – кровно-русское старообрядчество, которое, вероятно, только и осталось у нас здоровым и истово-русским семенем будущей русской страны. Его твердое, глупо-упрямое для немца-чиновника и для вора полицейского миросозерцание, его русская жизнь и красота, непонятная, к сожалению, нашему попу, есть тот уцелевший остаток русского племени, который выдержит еще многое, в том числе и натиск конца XIX и начала XX веков, в котором временно ослабевает его нравственная дисциплина. 

      “Я считаю, что для России еще есть огромное счастье в том уцелевшем коренном, старозаветном, многомиллионном населении, которое волею судеб и силою духа сохранилось у нас в полосе от Соловков на Урал, Каспийское побережье, Кубань и Дон, то есть в том староверстве, которое и выучилось стоять за себя и выучилось откупаться от воздействий администрации. Считаю и то, что временное ослабление городского староверства, поддавшегося в своей молодежи влиянию школы городской же, нисколько не умаляет значения этой здоровой части русского народа, уцелевшей незыблемо в своей жизни не только в городах, но даже и среди немцев, литвы и поляков в Прибалтийском крае, даже в омуте фабрик Владимирской, Ярославской, Тверской, Московской и соседних с ними губерний. Огромная и серьезная эта часть нашей Руси! Огромно и счастье в том, что чиновники проглядели будущее влияние старо¬обрядчества как здоровой, свежей русской крови, как твердой дисциплины! Спасибо и Синоду, что проглядел то же самое!”